Его самого взяли в тиски в августе 1969 года, когда Франсис Д. был арестован УОТ. Однако за шесть лет Франсис Д. передал румынской разведке большое количество документов. Невинные отчеты о собраниях сотрудников или управлении столовой. Биографические карточки на высших чиновников НАТО. Секретные отчеты о заседаниях военного комитета Атлантического союза. Очень секретные итоги функционирования натовских баз, сверхсекретные прогнозы обороны Европы до 1975 года. Желания Михая Карамана удовлетворены полностью.
Для более эффективной работы он еще в 1964 году дал Франсису Д. маленький аппарат "Минокс" для микрофильмирования документов. Не понимая, как это опасно, Франсис Д. прятался за стопкой книг, лежащей на его столе, и фотографировал все, что попадало ему в руки. Примерно раз в месяц около семи часов вечера он встречался с румыном на станции метро "4 сентября" и передавал ему микрофильмы. А в обмен получал от 400 до 500 франков за поставку, причем 3/4 суммы – золотыми монетами. О гусиной печенке больше не было и речи, однако Франсис Д. предпочитал делать вид, что не знает, зачем нужны "господину Мишелю" подобные документы. В некотором роде он предпочитал "страусову политику".
Когда 16 октября 1967 года после решения генерала де Голля о выходе Франции из НАТО службы этой организации переехали в Брюссель, Франсис Д. отправился следом, оставив семью в Париже. Возвращаясь к ней на выходные, он попутно продолжал поставки документов.
Одним декабрьским днем 1968 года в кафе на авеню де л'Опера Караман внезапно сообщил ему плохую новость.
"Я должен вернуться в свою страну. Мы больше не увидимся, но меня кто-нибудь заменит".
Румынский разведчик сделал знак, и к ним присоединился человек, сидевший за несколько столиков от них.
"Познакомьтесь, это господин Жан, – сказал Караман. – Теперь вы будете вести дела с ним".
Начальник отделения секуритате в Париже принял упомянутое решение после того, как несколько недель назад был арестован высокопоставленный турецкий чиновник из НАТО, которого он также курировал.
Однако, несмотря на свое заявление, Караман вовсе и не думал возвращаться в Румынию, просто из осторожности он предпочел уступить место одному из своих заместителей, настоящее имя которого Ион Томеску, а официальный пост – второй секретарь при ЮНЕСКО.
Но для Франсиса Д. колдовство рассеялось. С первым офицером-агентуристом его связывало сообщничество. "Мишель был моим другом, – заявил он после ареста, – а Жана интересовало только количество. Он беспрестанно требовал еще и еще".
Таким образом, за шесть месяцев он передал Томеску около 30 микрофильмов, получив взамен примерно 20 тысяч франков. Новый офицер-агентурист, понимая, что не сможет заставить забыть своего предшественника, стремился прежде всего к повышению производительности. Он уже использовал этот довольно жестокий метод в работе с другим подопечным, которого получил по наследству годом раньше и который теперь входил в группу Карамана.
Человек блестящего ума, но слабохарактерный, Пьер Э. глупейшим образом попался в ловушку секуритате в 1965 году, когда был секретарем посольства Франции в Вашингтоне. Приехав в американскую столицу два года назад, сразу по окончании Национальной административной школы (НАШ), он стал жертвой своей чувствительности и политики сближения с Востоком, проводимой правительством генерала де Голля. Как и многие молодые дипломаты, Пьер Э. стал посещать клуб, куда приходили многие его зарубежные коллеги. Именно там он и подружился со вторым секретарем румынского посольства Виктором Доробанту, по совместительству еще и лейтенантом секуритате. Пьер Э. этого, конечно, не знал. Для него подобные дружеские контакты – почти продолжение его дипломатических задач. Разве Румыния не является одной из тех стран восточного блока, которую голлисты во имя утопической "Европы от Атлантики до Урала" уже видели освобождающейся от советской опеки? Для Доробанту, который реальнее смотрит на вещи, любые отношения с западным дипломатом могут вывести на хороший урожай сведений. Надо только уметь ждать.
И действительно, однажды встревоженный Пьер Э. доверился ему. Его подруга Ева – цветная, мать четырех детей, – с которой он познакомился в джазовом клубе, куда иногда ходит играть на трубе, беременна. Он хотел бы на ней жениться, но ему дали понять, что момент для этого неподходящий. Перспектива женитьбы французского дипломата на американке, да еще чернокожей, именно тогда, когда отношения между Францией и США стали весьма прохладны, явно пришлась не по вкусу на Кэ д'Орсэ. А Пьер Э., которого только что назначили секретарем посольства, не хочет, чтобы его карьера на этом закончилась. Единственное решение: Ева должна сделать аборт. Да, но где взять деньги? Вот что он рассказал своему другу Доробанту, с участием слушавшему его.
Великодушный румын одолжил Пьеру нужные 300 долларов. И так как друзья не стесняются, взамен он попросил подписать расписку, простое признание долга. Доробанту ликовал. Он поймал французского дипломата в ловушку способом, наверное, столь же старым, как и сама разведка.
В этом деле Пьер Э. был скорее сговорчивой жертвой, чем простачком, чьей наивностью воспользовались. В молодости он служил инспектором полиции в Службе общей безопасности в Тунисе (тогда еще французской колонии). Для своей диссертации в Национальной административной школе он выбрал темой разведку. Он не мог не видеть, что румын старается его "зацепить". Поскольку денежные затруднения продолжались, Пьер Э. снова и снова обращался к Доробанту, который все так же великодушно (и каждый раз получив расписку) выручал его.
То, что должно было произойти, произошло. В один прекрасный день румын заговорил с Пьером о сотрудничестве, "которое ни за что не заставит его нарушить долг, не обесчестит его…".
Ясно, что пришло время платить долги. Пьер Э. повинуется; он становится информатором секуритате. В течение двух лет в обмен на деньги он добывал документы, пряча их в журналах или передавая из рук в руки во время совместных завтраков с глазу на глаз. Всего на сумму 800 долларов плюс невозвращенные долги и премия в 100 долларов перед отъездом из Соединенных Штатов. Конечно, больших секретов он не выдал – только несколько копий с депеш, которыми обменивались посольство и Кэ д'Орсэ, доклады о торговых франко-американских отношениях, обзоры голлистской дипломатии… Но румынская разведка делала вклад на будущее. В своей карьере Пьер Э., без сомнения, достигнет гораздо более высоких постов.
Весной 1967 года Ева снова беременна. Пьер Э. решил сохранить ребенка и женился на ней. Он знает, что это решение приведет к его отзыву в Париж, но надеется, что таким вот образом избавится от опеки секуритате. В августе вместе с женой и ее четырьмя детьми он возвращается во Францию. По его просьбе МИД переводит Пьера Э. на работу в Международный банк. Едва он приступил к исполнению своих новых обязанностей, как ему позвонил "один из друзей Доробанту". Румынская разведка возобновила контакт. Имя его нового офицера-агентуриста – Ион Томеску, тот самый, который немного погодя станет опекуном Франсиса Д. Вплоть до дня своего ареста 5 августа 1969 года Пьер Э. делал все, что в его силах, пытаясь избежать Томеску, и отказывался передавать ему документы. Это был его собственный способ сопротивления, с помощью которого он старался забыть прошлое.
Тем временем группа Карамана работала с полной отдачей. Начальник отделения секуритате в Париже с дьявольской ловкостью соткал настоящую разведпаутину. Среди его подопечных:
Помощник секретаря с Кэ д'Орсэ, который был шифровальщиком, то есть кодировал депеши, передававшиеся в посольства по всему миру, – некто Поль X., племянник одного из самых высокопоставленных чиновников министерства иностранных дел, будущего посла Франции. Озлобившись и считая, что его способности недооценивают, он в феврале 1965 года вступил на путь предательства. Поль передал биографии высших чиновников МИД, отчеты о беседах генерала де Голля с руководителями Латинской Америки, документы, подготовленные для голлистской дипломатии, с анализом положения в странах восточного блока (среди которых проект официального визита главы государства в Румынию). Интересно, что Полю X., которого арестовали 17 августа 1969 года и пять дней допрашивали в УОТ, так и не было предъявлено никакого обвинения. Его имя даже не упоминалось на различных процессах над французами – членами группы, прошедших в 1971-1972 годах. После его ареста Кэ д'Орсэ, пытаясь смягчить впечатление от его предательства, распространил коммюнике, в котором утверждалось, что "все работники МИД, замешанные в этом деле, занимали весьма незначительные посты". Полю X. повезло, так как он принадлежал к семье, пользовавшейся высоким политическим покровительством в голлистском правительстве.